Возможные взаимодействия в Солнечной системе и синхронность циклических вариаций активности Солнца с климатическими изменениями на Земле

© П. В. Василии1, М. М. Лычак2, 2012

‘Международный научно-учебный центр информационных технологий и систем Национальной академии наук и Министерства образования и науки, молодежи и спорта Украины, Киев, Украина

2Институт космических исследований Национальной академии наук и Государственного космического агентства Украины, Киев, Украина

Поступила 5 ноября 2010 г. Представлено членом редколлегии В.Г. Бахмутовым

Обґрунтовано ймовірність варіанта майбутнього розвитку клімату в Європі у бік похо­лодання. Розвинуто гіпотезу про невідому хвильову складову гравітаційного поля, яка за­безпечує вплив особливих конфігурацій тіл Сонячної системи на активність Сонця та на інші процеси в системі. Передбачається механізм перерозподілу моментів кількості обер­тального руху серед тіл Сонячної системи, в тому числі Сонця, за рахунок вказаної хвиль­ової складової. Наявнімть такої додаткової складової підтверджено експериментальними даними закордонних і вітчизняних вчених щодо впливу віддалених об’єктів на поводження маятників та обертові маси. Відзначається роль рлбіт О.Л. Чижевського, Макі Такати, Хідео Моріямі та інших учених у формуванні гіпотези про хвильові взаємодії в Сонячній сис­темі. Запропоновано нові наземно-космічні експерименти що дають змогу отримати додат­кову інформацію для обгрунтування приведених в роботі тверджень, наведених у статті.

The relative synchronization of cyclic variations of solar activity and climate change on Earth is showed. The likelihood development of future climate in Europe in the direction of cooling is substantiated. A hypothesis about an unknown wave component of the gravitational field, which provides the effect of special configurations of the Solar System bodies in the solar activity and other processes in the system, is developed. Namely, mechanism for redistributing angular momentum of the rotational motion of the solar system (including the Sun) at the expense of this wave component is assumed. Experimental data of foreign and domestic re­searchers on the impact of distant objects on the motion features of pendulums and rotating mass is confirmed the existence of this additional component. We suggest new land-space ex­periments.

 

Введение. Процессы в Солнечной систе­ме можно рассматривать как сложную взаи­мозависимую динамическую (колебательную) физическую систему, включающую в себя про­цессы на Земле и на Солнце. Следовательно, в них должны существовать синхронные из­менения, вызванные управляющими сигнала­ми, генерируемыми в Солнечной системе. На­иболее известным индикатором указанных ко­лебательных процессов являются цикличес­кие изменения солнечной активности. Поэто­му изучение синхронности земных процес­сов с циклическими изменениями солнечной активности продолжается еще с давних вре­мен. Так, еще древнегреческий ученый Пла­тон высказывал мысли о важности для чело­века установления истины в этих исследова­ниях: «… И, наконец, думаю я, он был бы в состоянии смотреть уже на само Солнце, что находится в собственной сфере, и наблюдая
его свойства, не ограничиваться наблюдени­ем его изменчивого отражения в воде … И тогда он сделает выводы, что от Солнца зави­сят и времена года, и течение годов, и что оно ведает всем в видимом пространстве, и оно ж каким-то образом является причиной всего …» [Платон, 1994, ч. 1, с. 323].

Уровень солнечной активности характери­зуется величиной разных индексов, первый, из которых — так называемые числа Вольфа [Чижевский, 1995] (они вычисляются как число солнечных пятен плюс число групп этих пя­тен умноженное на десять). Данный индекс был введен в 1849 г. швейцарским астроно­мом Р. Вольфом, который позже на основа­нии изучения вариаций этого индекса под­твердил установленный германским астроно­мом-любителем Г. Швабе факт периодичес­кого изменения уровня солнечной активнос­ти со временем, причем средний период со­ставил около 11 лет. Так как продолжитель­ность отдельных периодов может быть от 8 до 14 лет, то этот процесс изменений нельзя назвать периодичным в строго математичес­ком смысле, а поэтому сейчас его чаще на­зывают циклическим [Лычак, Василик, 2004]. Указанная цикличность является устойчивой и подтверждается для всех других известных индексов солнечной активности [Владимир­ский и др., 2004; Лычак, 2006].

Постановка задачи. На рис. 1 представ­лен график среднегодовых значений наблю­даемых относительных чисел солнечных пя­тен — индекса Вольфа солнечной активности ^ за максимальный рассматриваемый пери­од их регулярного фиксирования (т. е. с 1700 г. по 2008 г., по оси абсцисс — количество лет сверх 1700 г.). А также график этих же зна­чений, сглаженных скользящим прямоуголь­ным окном шириной 33 года.

В табл. 1 приведены результаты цикличес­кой обработки среднемесячных значений чи­сел Вольфа с 01.1749 г. по 01.2009 г., в том числе даты начала циклов и продолжитель­ность каждого в месяцах (на основе сглажен­ных скользящим полиномиальным окном оце­нок [Лычак, 2006]).

Возможные взаимодействия в Солнечной системе и синхронность циклических вариаций активности Солнца с климатическими изменениями на ЗемлеРис. 1.

На рис. 1 четко видны 11-летние (стандар­тные) циклы. График для сглаженных значе­ний выделяет так называемые вековые цик­лы (три «волны») [Владимирский и др., 2004; Лычак, Царук, 2006]. В табл. 2 приведенные данные об этих трех вековых циклах. Каж­дый из них формируется фактически из де­вяти более коротких 11-летних циклов, т. е. удовлетворяется предположение львовского ученого М. С. Эйгенсона о взаимосвязи цик­лов солнечной активности, когда любой цикл высшего порядка можно представить как сум­му циклов низшего порядка [Эйгенсон, 1957]. За начало очередного векового цикла берет­ся момент глобального минимума среди мини­мумов переходов между 11-летними циклами переходного периода от одного векового цик­ла к другому. Начало первого векового цикла относится к 1712 г., т. е. предыдущий (назо­вем его нулевым) включает в себя период времени с 1620 г. и до начала первого цикла. Этот период характеризуется низким количе­ством солнечных пятен, а значит, и низким уровнем солнечной активности. Его называ­ют периодом «минимума Маундера» [Сунн, Яскелл, 2008]. В этот период были распрост­ранены экстремальные климатические явле­
ния — сильные бури и холодная погода по всему Северному полушарию Земли, длитель­ные засухи и исчезновение или уменьшение территорий с умеренным климатом, необыч­ные снегопады и необъяснимая циклоничес­кая активность в Северном и даже Южном полушариях. Тогда происходили сильные вул­канические извержения, например, произошло извержение вулкана Кракатау (1680 г.). Имен­но в этот период в Европе отмечают холод­ные зимы, за что он и получил название «ма­лый ледниковый период». Поэтому так важно установить синхронность циклических вари­аций активности Солнца с климатическими изменениями на Земле.

Т а б л и ц а 1. Циклы среднемесячных значений чисел Вольфа с 01.1749 г. по 01.2009 г.

Номер цикла

Время начала

Ширина цикла

«макс Время«макс «сред Д»макс ВремяД»макс

1

01.1754

151

107,2 05.1761 41,38 43,7 12.1761

2

08.1766

108

158,2 10.1769 59,45 87,8 05.1771

3

08.1775

107

238,9 05.1778 68,95 93,9 05.1788

4

07.1784

168

174,0 12.1787 60,23 47,3 11.1788

5

07.1798

141

62,3 10.1804 24,34 29,6 12.1800

6

04.1810

151

96,2 03.1817 18,71 69,8 04.1817

7

11.1822

140

107,1 04.1830 34,37 43,7 07.1828

8

07.1834

104

206,2 12.1836 73,92 85,3 12.1836

9

03.1843

156

180,4 10.1847 53,57 88,4 08.1847

10

03.1856

131

116,7 07.1860 49,92 41,7 05.1861

11

02.1867

144

176,0 05.1870 52,12 63,0 05.1869

12

02.1879

130

95,8 04.1882 35,44 50,0 05.1883

13

12.1889

142

129,2 08.1893 39,02 51,3 09.1893

14

10.1901

139

108,2 02.1907 32,13 55,6 08.1906

15

05.1913

129

154,5 08.1917 41,57 57,2 10.1917

16

02.1924

118

108,0 12.1929 41,73 42,7 01.1930

17

12.1933

124

165,3 07.1938 58,37 67,8 07.1938

18

04.1944

117

201,3 05.1947 77,47 94,9 04.1948

19

01.1954

127

253,8 10.1957 90,29 77,8 10.1957

20

08.1964

127

135,8 03.1969 64,74 46,0 05.1968

21

03.1975

136

188,4 09.1979 74,9 80,1 09.1978

22

07.1986

116

200,3 08.1990 80,71 75,03 09.1990

23

03.1996

154

170,13 07.2000 53,0 52,16 07.2001

24

01.2009

В настоящее время не установлен меха­низм взаимосвязи между солнечной активно­стью и земными процессами. Сейчас доволь­но распространена электромагнитная гипо­теза, согласно которой возмущения активно­сти Солнца ведут к возмущениям магнито­сферы, а уже эти возмущения влияют на Зем­лю [Владимирский и др., 2004]. Однако не следует забывать, что ряд исследователей счи­тают такое предположение неудовлетвори­тельным, поэтому в своих исследованиях они пришли к выводу о необходимости введения некоторого дополнительного фактора влияния Солнца на земные процессы. А.Л. Чижев­ский предполагал некое биологически активное 2-излучение Солнца [Чижевский, 1964]. Маки Таката говорил об излучении, вызыва­ющем реакцию флоккуляции крови [Така!а, 1941]. К подобным взглядам пришел и Хидео Морияма [Мопуаша, 1961], когда говорил о Х-факторе. Другими словами, эти исследова­тели предполагали еще один канал взаимо­действий в Солнечной системе (правда, по линии Солнце — Земля, однако такое пред­положение автоматически распространяется на всю Солнечную систему).

Возникает естественный вопрос, каков ме­ханизм формирования столь большого разно­образия циклов активности Солнца? На этот вопрос были сформулированы различные от­веты [Васильева и др., 1972; 1974; Апйегеоп, 1954; Ма1Ьиге! 1925]. Уже много лет (начиная с Вольфа) идет обсуждение возможного вли­яния планет на формирование циклов актив­ности Солнца [Васильева и др., 1972; 5еЬиз1ег, 1911; ТгеШз, 1966; ТакаЬазЫ, 1974]. Сначала была популярна приливная гипотеза, когда влияние планет объяснялось их гравитаци­онным воздействием на Солнце согласно за­кону всемирного тяготения Ньютона, но пос­ле расчетов амплитуды прилива от Юпитера на поверхности Солнца (амплитуда оказалась всего несколько миллиметров) [ТгеШз, 1966] теоретики начали искать другие варианты.

Согласно резонансной гипотезе, планетные приливы малой амплитуды вызывают резо­нансные явления в верхних слоях фотосфе­ры [Романчук, Кудря, 1974]. Однако она име­ет ряд неустранимых недостатков. На сегод­няшний день ситуацию можно описать сло­вами Уильяма Корлисса [Корлисс, 1970] «… астрономы не сомневаются во влиянии пла­нет на Солнце. Однако неизвестен механизм этого влияния».

В настоящей статье будет рассмотрен еще один возможный механизм.

Т а б л и ц а 2. Вековые циклы данных среднегодовых значений чисел Вольфа

с 1700 г. по 2008 г.

Параметры вековых циклов

Номер векового цикла
1 2 3

Начало векового цикла

1712 1810 1913

Номер точки начала векового цикла

13 111 214

Ширина векового цикла (в годах)

98 103 96

Максимум среднегодового числа Вольфа Ш на протяжении векового цикла

154,4 139 190,2

Время Шмакс

1778 1870 1957

Шсред на протяжении векового цикла

47,20 42,36 64,87

Максимум сглаженного значения Ш на протяжении векового цикла

66,07 57,97 78,82

ДШмакс

72,7 65 103,7

Время ДШмакс

1777 1870 1956

Средняя продолжительность стандартного цикла (в годах) на протяжении данного векового цикла

10,9 11,4 10,67

Взаимосвязь между уровнем солнечной активности и изменениями климата. Ана­лиз данных о вековых циклах указывает на достаточно резкое повышение солнечной ак­тивности во время последнего третьего веко­вого цикла, который завершился вместе с 23- им одиннадцатилетним циклом, сравнитель­но с первыми двумя вековыми циклами. Сред­нее значение числа Вольфа для него почти на 50 % выше, чем за предыдущие циклы. Ана­логично можно сказать и о максимальной ве­личине на цикле усредненных среднегодовых значений. Известно, что усредненное значе­ние солнечной постоянной положительно кор­релирует с уровнем солнечной активности, а это означает, что на протяжении последнего векового цикла уровень энергетического по­
тока от Солнца к Земле был существенно выше, чем для предыдущих циклов. Данный факт служит довольно весомой причиной глобаль­ного потепления на Земле, которое наблюда­ется за последние, по крайней мере, 50 лет. Явления, обусловленные антропогенным фак­тором, вероятнее всего, лишь усиливают эф­фект потепления. Вывод о зависимости гло­бального потепления на Земле от возраста­ния уровня солнечной активности косвенно подтверждается повышением средней темпе­ратуры поверхности Марса [На Марсе …, 2007]. За последние 20 лет она выросла на 0,65 °С, т. е. увеличивалась даже быстрее, чем за это же время на Земле, хотя на Марсе на нее не влиял антропогенный фактор. В связи с завершением третьего векового цикла (вме­сте с завершением 23-го одиннадцатилетнего цикла) наблюдался продолжительный (около двух лет) низкий уровень солнечной активно­сти в переходное время окончания 23-го цик­ла, который продолжается в начале 24-го цик­ла. Это дает основание считать, что глобаль­ное потепление может прекратиться в бли­жайшее время и измениться на некоторое похолодание. Уровень этого похолодания бу­дет зависеть от того, как дальше будет разви­ваться 24-й цикл, а вместе с ним и четвертый вековой цикл. Если 24-й одиннадцатилетний цикл (первая составляющая этого векового цикла) будет демонстрировать низкий сред­ний уровень солнечной активности, как это характерно для переходных периодов от од­ного векового цикла к другому, то уровень похолодания будет существенным. Действи­тельно, для 6-го одиннадцатилетнего цикла, начавшегося в апреле 1810 г. в начале второ­го векового цикла, среднее значение чисел Вольфа, равное 18,71, меньше, чем для всех приведенных там 23-х циклов (см. табл. 1). Для начала первого векового цикла (1712 г.) также характерен низкий уровень солнечной активности 1-го одиннадцатилетнего цикла (см. рис. 1). Начиная приблизительно с 1640 г. (а это большая часть всего предыдущего веко­вого цикла, назовем его нулевым), средний уровень солнечной активности был довольно низкий (так называемый минимум Маунде- ра), на протяжении этого времени в Европе наблюдалось резкое похолодание.

Если четвертый цикл будет подобен нуле­вому, то возможно повторение такого похоло­дания, как иногда говорят — «малый ледни­ковый период» [Абдусаматов, 2007]. Это оз­начало бы цикличность вековых циклов с ко­эффициентом четыре или со средним перио­дом около 400 лет. Отметим, что в работе [Ва- силик, Лычак, 2005] на основании «астроно­мической теории климата» и анализа данных о циклических изменениях температуры на поверхности Антарктиды на протяжении бо­лее 400 тыс. лет [Котляков, Лориус, 2000] сде­лан прогноз о существенном понижении сред­ней температуры на Земле в дальнейшем, хотя конкретные сроки не приводились. Недавно один из ведущих климатологов мира Моджиб Латиф из немецкого Института морских ис­следований имени Лейбница заявил, что тен­денция глобального потепления климата на следующие два десятилетия изменится на по­нижение температуры реасе.ги/ги/пе,№8^е,№/38958/).

Средняя температура на поверхности Земли складывается в результате баланса между по­током энергии из космоса, в частности от Сол­нца, к Земле, собственными энергетически­ми процессами на Земле и процессом рассе­яния Землей энергии в космос. Она опреде­ляется также процессом преобразования сум­марной энергии Земли в тепловую энергию и теплоемкостью Земли. При этом важно из­менение прозрачности атмосферы в инфра­красном «окне прозрачности». По данным на­блюдений в высокогорной обсерватории Г. Ни- кольський показал, что на некоторое время прозрачность как короны, так и земной атмо­сферы может резко возрасти под влиянием активной области на Солнце [Никольский, Шульц, 2001].

Существенным может оказаться присутст­вие аэрозолей в атмосфере, в частности, вул­канической пыли, на вариации температуры поверхности Земли. Без сомнения, влияние вулканической пыли на процессы изменения прозрачности атмосферы довольно значитель­ны. Однако следует рассмотреть вопрос взаи­мосвязи между длительным понижением уров­ня солнечной активности и повышением ак­тивности вулканов. Случайно ли то, что при максимальном снижении солнечной активно­сти, а соответственно температуры, часто на­блюдалось наибольшее содержание вулкани­ческой пыли в атмосфере. Следовательно, не­обходимы экспериментальные данные для учета вклада разных факторов.

Проявления суровых зим в окрестнос­ти начала цикла солнечной активности. Следует указать, что важными также являют­ся интервалы времени между 11-летними цик­лами, когда наблюдается понижение уровня солнечной активности. Это отображается в циклических вариациях существенных изме­нений климата [Мерс, Шламмингер, 1982], вплоть до проявлений таких стихийных бед­ствий, как суровые зимы. В подавляющем боль­шинстве случаев суровые зимы в Европе на­блюдались в окрестности начала нового один­надцатилетнего цикла солнечной активности [Лосев, 1985]. Аномальные морозы были в Париже в 1784 г., когда начался 4-й цикл (см. табл. 1). С 1808 г. по 1814 г. зимы на севере Европы были необычно холодными (особенно в 1812 г. во время похода войск Наполеона в Россию). Это были переходные годы начала 6-го цикла. Зимой 1853—1854 гг. стояли мо­розы с частыми снегопадами, это был конец 9-го цикла перед началом 10-го. Суровой была зима 1869—1870 гг. на юге России. Особенно сильные морозы стояли по всей России и За­падной Европе зимой 1870—1871 гг., т. е. после начала 11-го цикла. Зимой 1890—1891 гг. после начала 13-го цикла во многих местах России, включая Москву, температура опускалась ниже 30 °С, холод охватил все Северное по­лушарие. Зиму 1953—1954 гг. после начала 19-го цикла по праву называют «зимою сто­летия». Лютые, небывалые морозы с ноября по апрель стояли на огромной территории от Испании и Франции до Уральских гор. Пол­ностью замерзло Азовское море, через Кер­ченский пролив была открыта автомобильная дорога, замерзла северная часть Черного мо­ря. Зимой 1983—1984 гг., а это был конец 21- го цикла перед началом 22-го, зафиксирова­ны очень низкие температуры на обширных территориях в Соединенных Штатах Амери­ки, в том числе во Флориде. Довольно холод­ной была зима в Великобритании. Такая же зима была в 2009—2010 гг., как раз в начале 24-го одиннадцатилетнего цикла, а так как дальше солнечная активность возрастает не очень существенно, то и следующая зима мо­жет оказаться холодной и со снежными ме­телями.

Особенности динамики планет Солнеч­ной системы и Солнца как фактор влия­ния на Землю. В средине прошлого столе­тия началось изучение влияния движения центра тяжести Солнечной системы относи­тельно Солнца. Вариации расстояния между центром Солнца и центром масс системы (ба­рицентром) могут достигать 2,2 радиуса Сол­нца. Движение центра тяжести (или относи­тельное движение Солнца в системе коорди­нат с началом в центре тяжести) происходит по достаточно сложной кривой, изменяющей­ся со временем. В этом направлении задала тон пионерская работа [Лозе, 1965], в которой введены динамические функции, характери­зующие траекторию движения — расстояние центра Солнца от барицентра, угловой мо­мент Солнца относительно мгновенного цен­тра кривизны, угловой момент Солнца отно­сительно барицентра и скорость его измене­ния (см. также исследования [Прокудина, 1976; Козелов, 1977]). Если вычертить изменение этих функций во времени, то графики очень напоминают, как показал Джоуз, вариации чисел Вольфа за соответствующее время.

Используя результаты Джоуза и введен­ные им динамические функции, В. С. Проку- дина вводит в своей работе [Прокудина, 1976] коэффициент внешнего воздействия, который зависит от скорости изменения орбитального углового момента Солнца относительно ба­рицентра и приливного индекса, а также учи­тывает приливное воздействие планет на Сол­нце. Она показала, что периодические изме­нения коэффициента внешнего воздействия подобны наблюдаемым изменениям амплиту­ды солнечного цикла, при этом максимумы и минимумы циклов совпадают во времени с таковыми у коэффициента внешнего воздей­ствия. Таким образом, показано несомненное влияние внешнего воздействия со стороны планет на активность Солнца. Осталось выяс­нить механизм этого воздействия.

В работе [СЬа^Vа^ОVа, НеШа, 2008] непо­средственно указывалось на взаимосвязь меж­ду движением центра тяжести Солнечной си­стемы относительно Солнца и изменениями климата на Земле. Важно подчеркнуть, что при низкой солнечной активности Солнце, казалось бы, не в состоянии формировать мощное влияние на околосолнечное простран­ство, в том числе на климат на Земле. Есте­ственно допустить, что существует влияние некоторой третьей силы, влияющей как на активность Солнца, так и на изменения кли­мата на Земле. На роль такой третьей силы выдвигаются влияния, обусловленные особен­ностями движения (или динамики) планет Сол­нечной системы и Солнца, т. е. Солнечной системы в целом [Маров, 1986]. Причем ха­рактерные особенности движения массивных планет совпадают с особенностями гармоник на спектре активности Солнца. Например, вто­рая по амплитуде гармоника в этом спектре с периодом 9,93 года равняется половине пе­риода соединений Юпитера и Сатурна, когда приблизительно на одной линии расположе­ны Солнце и эти две планеты, тогда как из­вестный цикл с периодом 11—11,2 года соот­ветствует периоду соединений Юпитера и Нептуна.

Главной фундаментальной особенностью ди­намики планет является их обращение вокруг Солнца по замкнутым орбитам, близким к эл­липсоидальным (параметры орбит-эллипсов мед­ленно изменяются). Однако замкнутость ор­бит означает, что «… «внутри» Кеплерова дви­жения — и, следовательно, Ньютоновского закона всемирного тяготения — заложен ре­зонанс!» [Белецкий, 1977]. «Эволюционно-зре- лые системы неизбежно резонансные» — гла­сит принцип резонансности А. М. Молчанова [Мо1сЪапоV, 1968], который выдвинул гипоте­зу полной резонансности Солнечной систе­мы. Он установил, что для девяти известных больших планет Солнечной системы их час­тоты (средние движения) обращения вокруг Солнца ю I (I = 1,9) с достаточной точностью удовлетворяют резонансным соотношениям

п1 ю)= 0 ( = 1,9 ),

I

где пI — целые числа. Отклонение истинных частот от резонансных не превосходит в худ­шем случае 1,5 % [Белецкий, 1977]. Аналогич­ные резонансы А. М. Молчанов обнаружил для частот обращения некоторых из спутников планет. Так, периоды обращения вокруг Юпи­тера спутников Ио, Европы, Ганимеда и Кал- листо почти точно соотносятся между собой как 1 : 2 : 4 : 8, это следствие резонанса. Гипо­тезу резонансности Солнечной системы раз­вивают и другие исследователи [Гребенни­ков, 1978; Бутусов, 1978].

Не менее фундаментальной особенностью есть то, что Солнце и все планеты вращают­ся вокруг своей оси, причем большинство пла­нет вращаются в направлении, которое сов­падает с направлением вращения Солнца во­круг собственной оси. Исключение составля­ют Венера, Уран и Плутон, чье вращение про­тивоположно вращению Солнца. Существует корреляция между массой планеты и скорос­тью ее обращения вокруг оси. Хотя, напри­мер, необыкновенным есть вращение Вене­ры. При массе, почти равной массе Земли, Венера вращается вокруг своей оси с перио­дом в 243 земных суток. В объединении с про­должительностью периода обращения Вене­ры вокруг Солнца (225 суток) вращение этой планеты оказывается ретроградным, т. е. про­тивоположным направлению вращения Сол­нца и большинства планет. Периоды враща­тельного движения планет вокруг своих осей также находятся в резонансном соотношении с их собственным орбитальным движением или связанным с другими планетами [Белец­кий, 1977]. Это порождает естественное пред­положение, что может существовать некое вза­имодействие между телами Солнечной сис­темы, затягивающее в указанные резонансы. Однако невозможно объяснить резонансы только на основе приливных сил, рассчитан­ных согласно закону всемирного тяготения, установленного Ньютоном.

Существует аналогия между движением в космическом пространстве Солнечной систе­мы и искусственного космического аппарата (КА), поддерживающего свою ориентацию в этом пространстве с помощью системы вра­щающихся маховиков, создающих моменты сил для поворота КА относительно опреде­ленных осей, проходящих через его центр масс [Волосов и др., 2003]. Солнечная систе­ма и каждая из ее планет не «кувыркаются» в космическом пространстве, а занимают в нем определенную ориентацию. Поэтому мож­но считать ее некоторой механической кон­струкцией, которая поддерживает свою цело­стность не за счет непосредственного соеди­нения материальными деталями ее частей, в том числе и вращающихся, а за счет сил гра­витационных полей (в общем случае нецент­ральных) каждой компоненты этой системы. Полную аналогию с КА получим, если будем считать эти поля продолжением материаль­ных тел [Семенюк, 2004], что близко к идее Фарадея абсолютного заполнения пространст­ва материей [Кузнецов, 1966].

Все обращающиеся и вращающиеся тела в Солнечной системе создают моменты сил, каждая из которых стремится повернуть ее вокруг некоторой оси, но результирующий (как сумма векторов-сил) момент поддержи­вает ее ориентацию в космическом простран­стве в некотором динамическом равновесии. Он близок к нулевому моменту сил и обеспе­чивает разве что медленный дрейф парамет­ров ориентации, но при появлении внешне­го влияния, направленного на ее изменение, стремится компенсировать это влияние. Кро­ме того, поддерживается некоторая постоян­ная величина момента количества такого дви­жения Солнечной системы, которая по зако­нам механики может изменяться только под воздействием внешних по отношении к сис­теме сил. Эта величина состоит из суммы мо­ментов количества орбитального движения планет и малых тел Солнечной системы (для круговых орбит этот момент равен произве­дению массы тела на скорость и радиус об­ращения), а также моментов количества вра­щательного движения их и Солнца. Однако за счет больших радиусов орбитального дви­жения планет соответствующие ему момен­ты количества движения существенно боль­ше моментов количества их вращательного движения. Лишь момент количества враща­тельного движения Солнца соизмерим с мо­ментами количества орбитального движения планет за счет его большой массы (99,866 % всей массы Солнечной системы) и больших размеров. Он составляет около 2 % суммар­ного момента количества движения всей Сол­нечной системы, причем может существенно изменяться в силу вариаций своего враще­ния как жидкого тела (широтная дифферен­циация периода вращения Солнца составля­ет от 25 до 30 сут), а также деформации его формы, сопровождаемой перераспределени­ем массы. С другой стороны, за счет движе­ния планет по эллипсоидальным (а не круго­вым) орбитам, параметры которых также из­меняются (хотя и медленно), а также вариа­ций ориентации их осей вращения изменя­ются суммарные моменты количества движе­ния отдельных планет.

Так как суммарный момент количества дви­жения Солнечной системы должен оставать­ся почти неизменным (если не учитывать из­менения внешней силы от Галактики и пояса Койпера), все указанные вариации моментов количества движения отдельных ее компонент должны взаимно компенсироваться, что прак­тически невозможно, или перераспределять­ся. Значит должен быть механизм передачи определенного количества движения к отдель­ным составляющим через некоторый носи­тель. При этом должны возникать моменты сил, стремящихся повернуть орбиту и изме­нить скорость обращения соответствующей планеты вокруг Солнца, а также сдвинуть ори­ентацию в пространстве оси вращения и из­менить скорость этого вращения. На приме­ре Земли можно предполагать, что это при­водит к относительно медленному дрейфу ее полюсов как показателю направления оси вра­щения и отмечаемым экспериментально дос­таточно быстрым (можно даже сказать им­пульсным) изменениям скорости вращения

Земли вокруг оси. Этим самым реализуется существенное влияние динамики тел Солнеч­ной системы на Землю. При этом осуществ­ляется влияние на ее отдельные компоненты как вокруг, так и внутри Земли: атмосферу, гидросферу (представленную океанами, мо­рями и континентальных водными массами), литосферу (твердая оболочка Земли), астено­сферу (где вещества имеют пластические свой­ства), верхнюю и нижнюю мантии, внешнюю часть ядра Земли (ее вещество состоит пред­положительно из расплавленного железа и имеет свойства жидкости), внутреннюю часть ядра Земли (имеет свойства твердого тела).

Возможно, что моменты количества движе­ния планет существенно влияют как на ак­тивность Солнца, так и на климат Земли за счет неизвестного гипотетического агента, ко­торый имеет волновую природу [Василик, 1993] (учитывая «упругость» связей между компо­нентами Солнечной системы). Предположе­ние о волновой природе этого агента указы­вает на возможность использования для ана­лиза особенностей климата Земли и активно­сти Солнца таких явлений взаимодействия волн, как дифракция и интерференция. Это позволяет рассмотреть широкий спектр упо­мянутых особенностей активности Солнца и климатических изменений на Земле, в част­ности проявлений стихийных бедствий. Вол­новая природа такого агента означает волно­вое взаимодействие на больших расстояниях. Поэтому можно считать, что пояс Койпера принимает активное участие в формирова­нии особенностей движения планет Солнеч­ной системы. Естественно предположить, что речь идет о неизвестной волновой составля­ющей гравитационного поля, т. е., кроме обыч­ного «ньютоновского» гравитационного воз­действия, аналогичного закону обратных квад­ратов при электростатическом взаимодей­ствии (закон Кулона), возможно существова­ние другой компоненты, связанной как с мас­сой, так и с моментами вращательного дви­жения тел. Обе компоненты совместно по­рождают волны гравитационного поля, а так­же потоки частиц — гравитонов, достигаю­щих поверхности и глубин Земли.

Предположение о волновой природе ги­потетического агента можно обосновать ря­дом наблюдений, которые указывают на воз­можную передачу моментов количества дви­жения через пространство, например за счет неизвестной составляющей гравитационного поля.

Экспериментальные факты внешнего влияния отдаленных объектов на массу, которая вращается. В XX ст. был проведен ряд исследований по крутильным маятникам, которые четко фиксировали влияние на них через свободное пространство. Оно наблюда­лось на значительных расстояниях от объек­тов, которые, как считали экспериментаторы, действуют на контролируемый маятник. Вспом­ним таких исследователей, как Н. П. Мышкин, Морис Алле, Н.А. Козырев, Е.М. и С.М. Колес­никовы, О.В. Карагиоз, В. П. Измайлов, А.Г. Пар- хомов и многих других. Обстоятельный обзор этих работ проведен в статье [Рокитянский, 2001].

Следует отдать должное тому факту, что толчком к наблюдениям за движением маят­ников под влиянием отдаленных объектов во второй половине XX ст. послужили наблюде­ния профессора Мориса Алле в 1950-х годах за поведением параконического маятника Фу­ко во время солнечного затемнения [А1^з, 1959] и открытие им так называемого эффек­та Алле. 30 июня 1954 г. в Париже профес­сор Морис Алле (впоследствии лауреат Но­белевской премии по экономике) проводил на­блюдения за плоскостью качания паракони- ческого (особенность подвеса, обеспечиваю­щая свободу колебаний в трех плоскостях) маятника общим весом 12 кг. Этот маятник описывал кривую околосуточной вариации (как и маятник Фуко, модификацией которо­го, собственно, и является параконический маятник). На рис. 2 показано отклонение плос­кости качания параконического маятника от хода околосуточной вариации во время сол­нечного затмения в Париже 30 июня 1954 г. [А1Ыз, 1959]. На рис. 3 в другом масштабе времени показаны подробности отклонения плоскости качания параконического маятни­ка во время первой и второй половины этого затмения [А1Ыз, 1999]. Как видно из рис. 2, 3 в первой половине затмения плоскость кача­ния значительно отклонялась от общего хода околосуточной вариации. Следует обратить внимание на различие реакции маятника в первой и второй половинах затмения. Карти­ны вариаций электромагнитных полей в раз­личных диапазонах чаще всего симметричны при полных солнечных затмениях. Здесь ярко выраженное отсутствие симметрии относи­тельно максимума затмения становится как бы характерной особенностью наблюдаемых не электромагнитных явлений. Кроме того, иногда наблюдаемые не совсем симметрич-

Рис. 2.

 

 

ные картины в некоторых диапазонах элект­ромагнитных волн при полных солнечных за­тмениях позволяют предполагать участие не электромагнитной компоненты.

В начале затмения азимут изменился на 5 затем продолжал увеличиваться, а за 20 мин до середины полного затмения достиг 15° (см. рис. 2, 3). После этого за 20 мин до максиму­ма затмения плоскость качания маятника на­чала возвращаться к прежнему положению. Сразу после максимума она продолжала воз­вращаться, так что через 10 мин после мак­симума затмения она почти вернулась в поло­жение, которое занимала бы, если не было бы этого возмущения во время затмения. Срав­нение изменений температуры, давления, маг­нитного склонения с активностью Солнца в числах Вольфа не обнаружило связи этих фак­торов с наблюдаемым явлением. Остается гра­витация. Однако рассчитанное по закону все­мирного тяготения значение воздействия по­лучается на несколько порядков меньше, чем то, которое необходимо для подобного эффек­та. Зафиксированные аномалии в изменении

185″

л Ргеви пей / л^ЕсИр яе  
      Г’ \ &    

Роисаи11 еГГес!4— У0,209 у/шш

лБ»     1 Ерд о( ее ШзЬ55тй ЧТ)

5(аг! о? есНр ЦШ1гр1п и

п ЕсПрке тахйцйни [ [121140111111 ^Тр^^  
180’^

 

175

 

170

 

165

 

911

 

1011

 

11Ь

 

1211

 

1311

 

14Ь О 15Ь

 

 

Рис. 3.

направления плоскости колебаний маятника стали именоваться эффектом Алле.

Сам Алле подробно описал и обобщил свои исследования в области гравитации в солид­ной монографии [А11а18, 1997], где развил свою гипотезу о том, что наблюдаемые гравитаци­онные аномалии являются проявлениями ани­зотропии пространства, которая частично мо­жет объясняться как следствие влияния че­рез посредство эфира планетных тел (масс).

Исследования Алле вызвали огромный ин­терес в мире среди физиков. На сайте, по­священному обзору исследований эффекта Ал­ле и его проверке (Ы1р://ка1опа.Ь1од.8те.8к/ с/228217/Ако-Ггапси28ку-екопот-Маипсе- А11а18-8ро8оЫ1-кп2и^о-Гу21ке-1.Ыт1), приводит­ся не менее 40 попыток как отдельных уче­ных, так и групп ученых из разных стран, ко­торые пытались подтвердить или опроверг­нуть указанный эффект во время следующе­го солнечного затмения. Проверка проводи­лась различными приборами: параконически- ми маятниками, маятниками Фуко, статичес­кими гравиметрами, горизонтальными маят­никами, регистрацией вариаций хода атом­ных часов, высокоточными гравиметрами, сверхпроводящими гравиметрами, сейсмогра­фами и гироскопами.

В 27 случаях получено подтверждение эф­фекта Алле, в пяти случаях эффект не под­твердился, в остальных результат неопреде­ленный или исследования не закончены. По­лученные данные так и не смогли убедить большинство ученых. Те, кто не занимался проверкой эффекта, приняли для себя, что обнаруженные изменения якобы объясняют­ся достаточно буднично, например, вариаци­ями температуры, атмосферного давления или каких-нибудь других параметров среды (хотя проверяющие регистрировали метеорологи­ческие вариации и существенных влияний на результаты эксперимента не обнаружили). Од­нако такое трудное восприятие нового физи­ческого эффекта понятно — ведь для него необходимо искать новое теоретическое объяс­нение. Такое теоретическое объяснение и предлагается в настоящей статье.

Остановимся на нескольких исследовани­ях по проверке эффекта Алле.

Сакс и Аллен [5ах, А11еп, 1971] решили про­верить результат, полученный Алле, основа­тельно подготовившись. Так, свой массивный крутильный маятник (никелевая нить под на­грузкой) они выдержали больше десяти лет во избежание возможных переходных про­цессов при освобождении материала нити от остаточных эффектов, обусловленных проце­дурой изготовления нити, а также особеннос­тями структуры материала нити. Надо ска­зать, что без такой основательной подготовки анализ временного ряда наблюдений за коле­баниями крутильного маятника может выя­вить характерный переходный процесс осво­бождения материала нити подвеса от оста­точных напряжений, который иногда может продолжаться довольно долго (до нескольких лет). Наблюдения за солнечным затемнением подтвердили результат Алле: действительно, расчет влияния солнечного затмения на ма­ятник показывает величину, на пять поряд­ков большую, чем величина, которую можно получить, исходя из закона всемирного тяго­тения Ньютона.

Внимание к таким исследованиям растет, поэтому нужен тщательный дополнительный анализ полученных результатов. Так, в рабо­тах многих исследователей приводятся (гра­фически или в виде временных рядов) ре­зультаты регулярных продолжительных на­блюдений. Сам исследователь может считать, что он установил, например, путем расчета коэффициентов корреляции, влияние того или другого объекта или фактора. Однако на са­мом деле его важные данные необходимо про­анализировать еще раз другими методами (по­добно тому, как в научных музеях неоднок­ратно обращаются разные исследователи к одним и тем же объектам и получают каж­дый раз новые интерпретации и результаты). Авторы работы [Колесникова, Колесников, 1977] пришли к заключению о том, что ре­зультаты их наблюдений за амплитудой сво­бодных колебаний экранированного крутиль­ного маятника в вакуумированной камере, указывают на влияние активности Солнца (использовался расчет коэффициентов корре­ляции с числами Вольфа). Однако, если для полученных результатов (в виде временного ряда) использовать методы спектрального ана­лиза, то окажется, что возможна другая ин­терпретация приведенных ими данных. Фу­рье-преобразование этого временного ряда позволило обнаружить в спектре несколько гармоник значительной амплитуды, периоды которых совпадают с периодами движения не­которых массивных тел Солнечной системы. Влияния активности Солнца обнаружить не удалось [Василик, 1995]. Что касается обна­руженных на спектре периодов, то наиболь­шую амплитуду имели гармоники с периода­ми около 7 и 3,5 сут. Возникло предположе­ние, что этот сигнал не что иное, как влияние периодов обращения массивных галилеевых спутников Юпитера — Ганимеда и Европы с соответствующими периодами обращения. Для проверки этого предположения временной ряд данных амплитуды свободных колебаний кру­тильного маятника был нарезан на интерва­лы по 180 сут так, чтобы время прохождения Землей той же гелиоцентрической долготы, которую занимал Юпитер, приходилось на середину интервала. Тогда центр этого ин­тервала придется на конец июля 1973 г. (вре­мя прохождения Землей гелиоцентрической долготы Юпитера). Намного меньшего значе­ния амплитуды указанных гармоник должны достичь, когда разница гелиоцентрических долгот Земли и Юпитера достигнет 180 т. е. когда Земля будет по одну сторону, а Юпи­тер — по другую сторону от Солнца. Центр этого интервала придется на первую полови­ну февраля 1974 г. На рис. 4 представлены спектры мощности (периоды указаны в сут­ках) для временного ряда данных амплитуды свободных колебаний крутильного маятника на указанных двух интервалах времени: верх­ний спектр — когда совпадение гелиоцент­рических долгот Земли и Юпитера приходят­ся на середину одного интервала, нижний спектр — когда разница гелиоцентрических долгот Земли и Юпитера составляет 180° и приходится на середину другого интервала. Сравнивая спектры, видим, что амплитуда гармоники с периодом 3,5 сут уменьшилась более чем в 3 раза, а амплитуда гармоники с периодом 7,02 сут больше чем в 1,5 раза. По­лучается, что большее расстояние Земли от

Рис. 4.

 

 

Юпитера во втором случае существенно по­влияло на амплитуду гармоник, задаваемых периодами обращения массивных спутников. Однако, как видно из рисунка, период наибо­лее выраженной гармоники составляет 7,02, а не 7,15 сут (период обращения Ганимеда). В работе [Василик, 2003] был проведен анализ и дано объяснение этого несоответствия.

Выше упоминалось, что периоды обраще­ния вокруг Юпитера спутников Ио, Европы, Ганимеда и Каллисто почти точно соотносят­ся между собой как 1 : 2 : 4: 8, что является проявлением резонанса [Гребенников, 1978; Белецкий, 1977]. Оказывается, когда спутни­ки Европа и Ганимед находятся на линии их соединения, то спутник Ио — на противопо­ложной стороне планеты на одной линии с ними и с планетой, т. е. повернут относитель­но них на 180°. Согласно работе [Василик, 2003], такое расположение на одной линии способствует усилению их взаимодействия, и волновые эффекты достигают значительных величин. В результате гармоника с периодом повторения такого резонанса возвышается над другими гармониками (см. рис. 4)

Для расчета периода повторения рассмат­риваемого резонанса надо разделить 360° на разницу средних движений спутников Евро­па и Ганимед. Период повторения этого ре­зонанса равен 7,05 сут. Период около семи­дневного суточного ритма на спектре (см. рис. 4) составляет 7,02 сут, тогда как расчет пери­одов повторения соединений Ганимеда и Ев­ропы показывает значение 7,05 сут. Это раз­личие можно объяснить относительным дви­жением Земли и спутников Юпитера, а так­же некоторой «размытостью» резонанса ука­занных спутников Юпитера. Поскольку пе­риод 7 сут был обнаружен в спектрах раз­личных геофизических переменных [Василик, 2003], а также в активности Солнца, можно полагать, что период повторения резонанса спутников Европа и Ганимед (с участием Ио) является генератором 7-суточного ритма для всей Солнечной системы. Поскольку 7-суточ- ный ритм был обнаружен у различных видов животных, начиная от простейших, то было высказано предположение, что период повто­рения резонансов Европы и Ганимеда явля­ется задающим для 7-суточного ритма во всей биосфере. Действительно, в спектрах для вре­менных рядов данных медицинской статис­тики был обнаружен этот ритм. Причем была повторена процедура нарезания интервалов временных рядов так, чтобы их середина при­ходилась в одном случае на момент соедине­ния Земли и Юпитера, а в другом — на мо­мент противостояния двух указанных планет. На спектрах видно, что во втором случае ам­плитуда гармоники с периодом 7 сут значи­тельно меньше [Василик, 2004].

Таким образом, с помощью экранирован­ного вакуумированного крутильного маятни­ка был зарегистрирован четкий не электро­магнитный сигнал от удаленных объектов Солнечной системы — спутников Юпитера (точнее, от резонансов в подсистеме Юпите­ра с его спутниками). Возможно, этот факт в какой-то мере свидетельствует об экспери­ментальном обнаружении обсуждаемого в на­стоящей статье волнового агента не электро­магнитной природы.

Период повторения соединений спутников Ио и Европа составляет 3,52 сут. Надо ска­зать, что и этот ритм также может быть обна­ружен в различных временных рядах. Так, можно использовать для анализа временной ряд данных оптических наблюдений за не­равномерностью вращения Земли (когда фик­сируется с помощью зенит-телескопа куль­минация конкретной звезды), например, дан­ные о разности атомного ЦГ1 (5^ и мирово­го времени ТА (5^ [Всемирное …, 1985]. Для того чтобы выявить период 3,5 сут в указан­ном временном ряде, пришлось временной ряд нарезать на интервалы по 160 сут и рассчи­тать спектры мощности. Оказалось, что пе­риод 3,5 сут четко выделяется в спектре мощ­ности только на интервале, соответствующем времени, когда Земля находится вблизи мо­мента соединения с Юпитером.

Результаты многих авторов указывают на наличие передачи момента количества вра­щения на расстояниях, которые превышают такие, где возможны приливные эффекты. Пе­редача сигнала на значительных расстояни­ях возможна, например, если он модулирует несущую частоту, которая есть характерис­тикой какого-либо волнового процесса. Еще одно направление исследований, где, как пред­полагают авторы настоящей статьи, может происходить передача момента количества вращения с помощью волн — сравнительно недавно открытый метод регистрации влия­ния отдаленных объектов на массу, которая вращается.

В связи с этим следует упомянуть еще одно исследование по проверке эффекта Алле ^а- Шат, ^а8^, 1980], проведенное 10 августа 1980 г. профессором Лэйтамом (Имперский колледж,

Лондон). Для мониторинга эффектов затме­ния он разработал автоматическую систему, в которой чувствительным элементом, воспри­нимающим гравитационные вариации, служил гироскоп. Эффект Алле удалось подтвердить, но интересно другое. Казалось бы, еще один шаг и будет создан специализированный ги­роскоп для регистрации таких вариаций. Од­нако пришлось ждать еще несколько десяти­летий, пока такое изобретение, наконец, было сделано.

Группа российских исследователей прове­ла исследования с помощью электромехани­ческого устройства, основой которого являет­ся довольно массивный диск (массой в 265 г), вращающийся с определенной частотой [5тгг- поV е1 а1., 2008; Богданович и др., 2003; 2005; 2006]. Например, при исследовании солнеч­ного затемнения использовалась частота 65 Гц. При этом один раз на период подавался крат­ковременный импульс торможения, длитель­ность которого составляла всего 3,0 х 10-3 с. Было выявлено, что особенности движения от­даленных массивных тел могут влиять на ско­рость вращения массивного диска. Так, в то время, когда Солнце заходит, выявлено крат­ковременное изменение частоты обращения диска на 0,82 Гц, а при лунном затмении — на 13 Гц.

В своих публикациях авторы приводят гра­фики, где видно, что на них четко регистри­руются соответствующие отдаленные собы­тия. Рассмотрим рисунки из работы [Богда­нович и др., 2006]. На рис. 5 показана реак­ция вращающейся массы на прохождение Венеры по диску Солнца 08.06.2004 г. Точка «а» указывает момент времени, когда угловое расстояние между центрами Солнца и Вене­ры достигает минимума в 9 ч 51 мин (схема внизу рис. 5). На рис. 6 — реакция вращаю­щейся массы на солнечное затмение в Моск­ве 03.10 2005 г. в 13 ч 40 мин. Окончание солнечного затмения в 13 ч 51 мин, причем максимальная наблюдаемая фаза затмения в Москве была порядка 10 %. На рис. 7 показа­на реакция вращения диска на заход Юпите­ра 21.10.2005 г. в 18 ч 22 мин. Как видно из рисунков, приведенные события отражаются на вращении диска, как сравнительно непро­должительное изменение частоты обращения.

По нашему мнению, использование пред­лагаемой идеи существования и взаимодей­ствия волновых потоков для интерпретации полученных этими исследователями резуль­татов может быть довольно конструктивной.

Так, например, рисунок прохождения Вене­ры по диску Солнца имеет характерную фор­му — после достижения максимального зна­чения где-то на середине процесса реакция стремительно уменьшается. Подобная особен­ность наблюдалась Алле при использовании маятника Фуко во время затмения Солнца, а также Саксом и Алленом при использовании крутильного маятника во время иного затме­ния Солнца. Надо сказать, что классические картины дифракции и интерференции свето­вого сигнала чаше всего симметричны. Здесь же проявляется только первая половина вол-

Рис. 6.

 

 

нового процесса, вторая на приборе регист­рации не обнаруживается.

Рис. 5.

На рис. 8 приведен график около пятими­нутных периодических импульсов торможе­ния частоты, полученный 31.05.2003 г. (анало­гичные импульсы наблюдались в октябре 2000 г.). Авторы не дают этому явлению удовлетвори­тельного объяснения. Однако надо обратить внимание, что они зарегистрированы в ново­луние, т. е. когда Луна находилась почти строго на линии Солнце — Земля. В то же время из­вестны пятиминутные собственные колебания Солнца [Воронцов, Жарков, 1981] и, судя по всему, влияние именно этих колебаний в соче­тании с положением Луны и проявилось в данный период времени. В сообщении «Моутд 1о Ше гЫуШт о! Ше 5ип» (ЫИр://™^ш.еза.т1/ еза5С/5ЕШЛУ^05Р_тйех_0.Ыт1) на основа­нии данных космического аппарата «Уллисс» отмечается, что собственные колебания Солн­ца около 5-минутного диапазона обнаружены в различных геофизических переменных на Земле — сейсмические, атмосферные и гео­магнитные данные свидетельствуют о при­сутствии ритма указанных солнечных коле­баний на Земле. Авторы сообщения предла­гают следующее объяснение (достаточно слож­ное и не очевидное): сигнал о колебаниях про­ходит сложный путь — через магнитное поле Солнца, солнечный ветер, затем магнитное поле Земли, а уже оно передает эти колеба­
ния другим геофизическим переменным. Со­гласно развиваемой в настоящей статье гипо­тезе о волновой компоненте гравитационного поля, все существенно проще — сигнал о ко­лебаниях Солнца прямо преодолевает прост­ранство в виде гравитационной волны и вли­яет на указанные геофизические переменные подобно тому, как он проявил свое влияние на вращение диска в моменты новолуния.

Рис. 7.

2,0 мин

Рис. 8.

Н— 1— 1— 1— >— 1— 1— ♦— *— 1— 1— 1— .— 1— 1—— Н

Интересно еще одно исследование. В те­чение почти десяти лет ежедневно измеря­лась с помощью вакуумированных крутиль­ных весов гравитационная постоянная Нью­тона (С) [Измайлов и др., 1999]. Методом на­ложенных эпох в результатах измерений уда­лось выявить наличие ритмов, соизмеримых с синодическим лунным месяцем. Среднесу­точные значения С разбиты на группы, от­стоящие от полнолуний на определенное число суток. Для каждой из групп вычисляли сред­нее значение С и стандартное отклонение 5. Значение С, полученное около новолуний, за­метно выше значений, полученных между но­волуниями и полнолуниями. Различие досто­верно при вероятности р < 0,001. Разброс полу­ченных данных также обнаруживает связь с фазами Луны. Стандартное отклонение 5 в дни, близкие к новолунию, в 2 раза выше,
чем между новолуниями и полнолуниями [Из­майлов и др., 1999]. На рис. 9 показаны рас­пределения средних значений результатов измерений гравитационной постоянной С и стандартного отклонения 5 среднесуточных значений С по суткам синодического лунного месяца (гистограммы) и скользящие усредне­ния по трем соседним суткам (Н — новолу­ние, П — полнолуние).

Следует обратить внимание на отсутствие симметрии относительно дня новолуния Н стандартного отклонения 5. В целом амплиту­да вариаций 5 от новолуния до полнолуния заметно (почти в 1,5 раза) меньше амплитуды вариаций 5 от полнолуния до новолуния. Это различие характерно для многих проявлений лунного цикла в физиологии человека и все­гда учитывается при назначении и проведе­нии лечебных мероприятий в восточной ме­дицине. По-видимому, это различие на раз­ных интервалах лунного цикла характерно для всей живой природы. Однако физическая при­рода такого различия на интервалах НП—ПН остается неясной.

Такие значимые изменения С не могут быть объяснены с позиций ньютоновских сил гра­витации. Поэтому авторы работы [Измайлов и др., 1999] предполагают, что в эксперимен­тах выявлено не изменение величины самой физической константы — гравитационной по­стоянной, а действие каких-то дополнитель­ных факторов, что не учитывались исследо­вателями, но которые прямо или косвенно вли­яют на результаты измерений. Многолетние поиски этих факторов не привели к успеху. Ни изменения геомагнитного поля, ни неста­бильность температуры и атмосферного дав­ления, ни потоки остаточного газа в вакуум­ной камере, ни изменения наклона установ­ки не могли вызвать выявленные эффекты.

Рис. 9.

 

 

Вариации гравитационного поля, обусловлен­ные изменением взаимного положения Зем­ли, Луны и Солнца, рассчитанные по закону всемирного тяготения, слишком малы для того, чтобы вызвать обнаруженные эффекты [Из­майлов и др., 1999]. По нашему мнению, авто­ры этого исследования обнаружили тот же вы­ше описанный эффект — некую нерегистри- руемую до сих пор компоненту гравитацион­ного взаимодействия, несколько напоминаю­щую по своей амплитуде эффект Алле. Полу­ченные результаты ежедневных десятилетних измерений дают ощутимый вклад в пользу под­тверждения существования такого эффекта.

Планетные конфигурации как индика­тор влияния динамики тел Солнечной си­стемы на отдельные планеты, в частности на Землю. Можно рассмотреть влияние про­стой линейной конфигурации двух планет, ко­гда три объекта — две планеты и Солнце — выстраиваются на одной линии. Когда пла­неты по одну сторону от Солнца — это со­единение, когда по разные стороны от Солн­ца — это противостояние. Рассмотрим влия­ние соединений и противостояний двух пла­нет (Земли и Меркурия) на возникновение возмущений на кривой изменений темпера­туры воздуха [Василик, 1997]

Для анализа влияния на ход температур­ной кривой использовались ежедневные сред­несуточные данные температуры воздуха по г. Киев за 11 лет — с 1.01.1980 г. по 31.12.1990г. [Метеорологический …, 1980—1990]. Соглас­но этим данным, своими минимальными зна­чениями выделяются температуры воздуха зи­мой в конце 1984 — начале 1985 гг., а также в конце 1986 — начале 1987 гг., т. е. в годы минимальной активности Солнца.

Детальный анализ температурной кривой позволяет отметить, что в некоторые годы вли­яние соединений двух планет (Земли и Мер­курия) четко проявляется, тогда как в другие годы его обнаружить не удается. Влияние со­единений двух планет на ход температурной кривой не обнаруживается в начале 1980 г., но четко выражено в конце 1980 — начале 1981 гг., а также в конце 1981 — начале 1982 гг. Со второй половины 1982 г. и до конца 1986 г. (т. е. на спаде и в минимуме активности Сол­нца) это явление не обнаруживается,. В нача­ле и в конце 1987 г. влияние соединений и противостояний двух планет четко выражено (рис. 10). В конце 1988 — начале 1989 гг. вли­яние не обнаруживается и опять проявляет­ся в конце 1989 — начале 1990 гг.

Ян в                   Ишл                   Янв

1987                          1937                         1988

Рис. 10.

 

 

Другими словами, влияние соединений и противостояний двух планет выражено в на­чале спада активности Солнца и в начале ро­ста его активности, а также на максимуме. На минимуме активности Солнца явление влияния не обнаруживается.

Как видно на рис. 10, с конца 1986 г. по начало 1988 г. выделяются шесть значитель­ных возмущений в сравнительно плавном ходе сезонной кривой температуры воздуха. На­чало пяти из них (все — зимой, когда рассто­яние Земли до Солнца меньше на 5 млн км) совпадает по времени с моментами соедине­ний и противостояний двух планет — Мерку­рия и Земли. Начало возмущения в январе 1988 г. совпадает с моментом соединения Меркурия, Марса и Юпитера (показано пунктирной стрел­кой).

Можно отметить, что каждое из возмуще­ний температурной кривой длится не менее недели и достигает значительных отклонений от кривой сезонного хода температуры, чем заметно изменяет и характер сезонной кри­вой. Влияние планет на таком расстоянии по закону обратных квадратов Ньютона исчеза­ющее мало, поэтому здесь, скорее всего, при­сутствует влияние обсуждаемой волновой ком­поненты.

В рамках доклада Межправительственной группы экспертов по изменению климата ВМО ЮНЕП был приведен график изменения сред­негодовой температуры воздуха вблизи поверх­ности Северного полушария Земли за тысячу лет [Техническое …, 2001]. На нем (рис. 11) были представлены изменения отклонений среднегодовой температуры воздуха вблизи по­верхности Северного полушария Земли от ее среднего значения за период 1961 —1990 гг.

Если проанализировать приведенные на графике вариации температуры приземного
слоя воздуха в Северном полушарии за 1000 лет, то, по меньшей мере, можно обратить внимание на четко выраженный минимум около 1465 г. и более продолжительное пони­жение температуры, которое начинается с 1645 г. и заканчивается в 1715 г. (собственно «малый ледниковый период»).

В работе [Прокудина, 1976] показано, что вариации положений планет на орбите — пла­нетные конфигурации — существенно влия­ют на положение центра масс Солнечной си­стемы, в ряде случаев этот центр находится за пределами самого Солнца. Момент коли­чества движения планет, в особенности боль­ших планет, может влиять на особенности динамики процессов в планетной системе, в том числе и на активность Солнца. С этой точки зрения следует обратить внимание на положение массивных планет в моменты ука­занных снижений температуры. Если для рас­четов использовать программу ШтЕрЪет, по­лучим данные для планетной конфигурации в 1465 г. (табл. 3). Как видно из таблицы, три массивных планеты и Плутон находятся по­чти на одной линии, но по разные стороны от Солнца (по две планеты из каждой стороны). Плутон, хотя и небольшая планета, однако бли­жайшая к поясу Койпера, который представ­ляет собой депо большого количества массив­ных объектов, поэтому влияние Плутона, в соответствии с идеей волнового агента, есть не менее значительно, чем влияние массив­ных планет. Указанные планеты размещены так, что две из них почти на одной гелиоцен­трической долготе, а вторые две отличаются долготой на 180°, т. е. каждая пара планет находится практически на одной линии по разные стороны от Солнца, причем линии проходят через Солнце так, что оно участвует в этом процессе. Это значит, что три массив­ных планеты и Плутон могут некоторым об­разом влиять на Солнце и на всю Солнечную систему в целом, а также на Землю в частно­сти (понятно, что такое влияние невозможно предполагать без некоторого волнового воз­действия). Поскольку между каждыми пара­ми планет различие гелиоцентрических дол­гот небольшое, то для такой конфигурации необходимо искать физическое явление, кото­рое могло бы существенно усилить влияние указанного волнового агента. Скорее всего, в данном случае может происходить интерфе­ренция волн [Василик, 1993], что существен­но усиливает воздействие.

Таким образом, на снижение приземной температуры в 1465 г. могло повлиять поло­жение массивных планет. Три из них и Плу­тон занимают довольно выразительную осо­бую конфигурацию, которая, в соответствии с роботами отдельных авторов (например, [Прокудина, 1973]), влияет на активность Сол­нца, и в соответствии с нашим предположе­нием, может влиять на другие процессы в Солнечной системе. Следовательно, физичес­кие поля в Солнечной системе, создаваемые массивными планетами, и вариации этих вол­новых полей в результате орбитального и вра­щательного движения планет довольно заметно отражаются на процессах, которые развива­ются на отдельных планетах (в нашем случае — на динамике вулканической деятельности и приземной температуры на Земле).

Самого положения отдельных планет, ско­рее всего, в данный момент времени для объяс­нения продолжительных вариаций приземной температуры воздуха может быть недостаточ­но. Здесь надо учесть особенности взаимного движения планет по своим орбитам, так как между положениями отдельных планет воз­никают угловые или фазовые соотношения, на что обращали особое внимание такие ав­торы, как [Лозе, 1965; Прокудина, 1973; Козе- лов, 1977].

Т а б л и ц а 3. Гелиоцентрические долготы планет-гигантов и Плутона в январе 1465 г.

Дата

Планеты

Гелиоцентричес кая долгота (в град)

Разность (в град) между долготами планет

01.01.1465 01.01.1465

Юпитер Сатурн

Уран Плутон

11 3 3, , , ,^ СО 3 СО

11,05 между Юпитером и Сатурном

4,21 между Ураном и Плутоном

Для проверки зависимости климата Земли от динамики движения отдельных составляю­щих Солнечной системы при разных планет­
ных конфигурациях следует провести назем- но-космические эксперименты по фиксации неравномерности вращения Земли вокруг сво­ей оси и неравномерности синхронного вра­щения системы чувствительных гироскопов на Земле и в Космосе [Лычак, Василик, 2004].

Выводы. 1. Циклические изменения сол­нечной активности являются индикатором колебательных процессов в Солнечной сис­теме.

  1. 2.    На глобальное потепление на планетах Солнечной системы, в частности на Земле и Марсе, повлияло возрастание уровня солнеч­ной активности на протяжении ее третьего векового цикла.
  2. 3.    Низкий уровень солнечной активности в переходный период окончания 23-го один­надцатилетнего цикла и начала 24-го цикла (а соответственно окончания третьего веко­вого цикла и начала четвертого) может озна­чать, что глобальное потепление заканчива­ется в ближайшее время и возможно начало некоторого похолодания.
  3. 4.   Возможна цикличность вековых циклов с коэффициентом четыре, или со средним пе­риодом около 400 лет. Тогда возникает веро­ятность повторения «малого ледникового пе­риода» на протяжении почти половины чет­вертого векового цикла, как во время мини­мума Маундера.
  4. 5.   Суровые зимы в Европе происходят, ча­ще всего, в окрестности начала циклов сол­нечной активности, т. е. вблизи ее миниму­мов.
  5. 6.   Особая конфигурация планет влияет на активность Солнца и на другие процессы в Солнечной системе, в частности на климат

Список литературы

Абдусаматов Х.И. Об уменьшении потока сол­нечного излучения и понижении глобальной температуры Земли до состояния глубокого похолодания в средине XXI века // Изв. Крым. астрофиз. обсерватории. — 2007. — 103. — № 4. — С. 292—298.

Белецкий В.В. Очерки о движении космичес­ких тел. — Москва: Наука, 1977. — 432 с.

Богданович Б.Ю., Егоров Н.В., Кулаго А.П., Смир­нов В.Н. Регистрация детектором гравитаци­онных взаимодействий различной орбиталь­ной конфигурации планет Солнечной систе-

Земли, через механизм перераспределения моментов количества орбитального и враща­тельного движения среди тел Солнечной си­стемы, обеспечивающий постоянство суммар­ного момента этого движения, с помощью не­известной волновой составляющей гравита­ционного поля. Можно полагать, что осущест­вляется передача некоторого количества мо­мента вращательного движения отдельным со­ставляющим (в том числе и Земле) через ги­потетические волны гравитации. Такие вол­ны приводят, в частности, к изменению угло­вой скорости вращения Земли вокруг оси.

  1. 7.     Приведенные в работе теоретические предпосылки и экспериментальные факты указывают на возможное наличие волновой составляющей гравитационного поля, связан­ной с динамикой относительного движения тел Солнечной системы (включая вращение Солнца), которая проливает свет на физичес­кую сущность «резонансов» в этой системе, являющихся, в ряде случаев, задающими рит­мами и для земных процессов.
  2. 8.    Развиваемая в настоящей статье гипо­теза о волновых взаимодействиях в Солнеч­ной системе является обобщением и разви­тием работ [Чижевский, 1964; 1995; Така!а, 1941; Мопуата, 1961; Прокудина, 1973; 1976]. Существенную роль в формировании этой ги­потезы сыграли работы [Четаев, 1962; Гулак, 1980; Чечельницкий, 1980].
  3. 9.    Для дальнейших исследований по обо­снованию приведенных в работе утвержде­ний необходима дополнительная информация, которую можно получить при проведении предложенных в работе наземно-космических экспериментов.

мы // Тр. науч. сессии МИФИ-2006. — Моск­ва: МИФИ, 2006. — С. 1—5.

Богданович Б.Ю., Егоров В.Н., Смирнов В.Н. Ре­гистрация некоторых явлений пространствен­но-временным геометризатором // Тр. науч. сессии МИФИ-2005. Т. 7. — Москва: МИФИ, 2005. — С. 59.

Богданович Б.Ю., Щедрин И.С., Смирнов В.Н., Егоров Н.В. Особый способ вращения массы — инструмент для астрофизических исследо­ваний. Предварительные аналитические оцен­ки изменения кинетической вращающейся мас­сы от координатно-временного положения Сол­нца и Луны // Науч. сессия МИФИ-2003. Т. 7.

   Москва: МИФИ, 2003. — С. 45—48.

Бутусов К.П. «Золотое сечение» в Солнечной системе // Проблемы исследования Вселен­ной. — Москва; Ленинград: АН СССР, ВАГО, ГАО, ИТА, 1978. — Вып. 7. — С. 475.

Василик П.В. Активность Солнца, флуктуации скорости вращения Земли и ритмы биосфе­ры. — Киев, 1993. — 31 с. — (Препр. Ин-т кибернетики им. В. М. Глушкова НАН Укра­ины; 93-28).

Василик П. В. К построению модели влияния внешних факторов на формирование некото­рых инфрадианных биологических ритмов.

   Киев, 1995. — 28 с. — (Препр. Ин-т ки­бернетики им. В. М. Глушкова НАН Украи­ны; 95-27).

Василик П. В. Влияние геофизических факто­ров на работоспособность человека-операто­ра // Кибернетика и вычислительная техни­ка. — 1997. — Вып. 114. — С. 8—16.

Василик П. В. О влиянии космических факто­ров на формирование инфрадианных геофи­зических и биологических ритмов // Кибер­нетика и вычислительная техника. — 2003.

   Вып. 141. — С. 29—39.

Василик П.В. К вопросу о внешнем задатчике инфрадианных биологических ритмов // Уп­равляющие системы и машины. — 2004. — № 1. — С. 3—11.

Василик П.В., Лычак М.М. О циклах влияния космических факторов на климат и биосфе­ру Земли // Проблемы управления и инфор­матики. — 2005. — № 6. — С. 48—56.

Васильева Г.Я., Кузнецов Д.А., Шпитальная А.А. К вопросу о влиянии галактических факторов на солнечную активность // Солнечные дан­ные. — 1972. — № 2. — С. 99—106.

Васильева Г.Я., Кузнецов Д.А., Петрова Н.С., Шпитальная А.А. К вопросу о природе сол­нечной активности // Некоторые вопросы фи­зики космоса. — Москва: Наука, 1974.— С. 45—62.

Васильева Г.Я., Кузнецов Д.А., Петрова Н.С., Шпитальная А.А. Движение планет и сол­нечная активность // Солнечные данные. — 1972. — № 8. — С. 106—115.

Владимирский Б.М., Темурьянц Н.А., Марты- нюк В. С. Космическая погода и наша жизнь.

   Фрязино: Век-2, 2004. — 224 с.

Волосов В.В., Куценко И.А., Попадинец В.И. Ма­тематические модели вращательного движе­ния космических аппаратов с избыточными системами гиродинов и маховиков и задачи управления их ориентацией. Ч. I, II // Проб­лемы управления и информатики. — 2003. — № 1. — С. 101—116; № 3. — С. 109—116.

Воронцов С.В., Жарков В.Н. Собственные коле­бания Солнца и планет гигантов // Успехи физ. наук. — 1981. — 134, вып. 4. — С. 675— 710.

Всемирное время. Бюллетень. — Москва: Гос. комитет стандартов, 1985. — № Е41—Е44.

Гребенников Е.А. Резонансы и малые знаме­натели в небесной механике. — Москва: На­ука, 1978. — 128 с.

Гулак Ю.К. Резонансы, соизмеримости и мак- роквантовые явления в Солнечной системе // Астроном. журн. — 1980. — 57, вып. 1. — С. 142—153.

Измайлов В.П., Карагиоз О.В., Пархомов А.Г. Исследование вариаций результатов изме­рения гравитационной постоянной // Физ. мысль России. — 1999. — № 1/2. — С. 20— 26.

Козелов Б.В. Солнечная активность и динами­ка Солнечной системы // Физические осно­вы прогнозирования магнитосферных возму­щений. — Ленинград: Наука, 1977. — С. 86— 147.

Колесникова Е. М., Колесников С. М. Влияние вра­щения Солнца на свободные колебания кру­тильного маятника // Проблемы теории гра­витации и элементарных частиц. — 1977. — Вып. 8. — С. 201—214.

Корлисс У. Загадки Вселенной. — Москва: Мир, 1970. — 248 с.

Котляков В.М., Лориус К. Четыре климатичес­ких цикла по данным ледяного керна из глу­бокой скважины на станции Восток в Антарк­тиде // Изв. АН России. Сер. географ. — 2000. — № 1. — С. 7—19.

Кузнецов Б.Г. Развитие физических идей от Га­лилея до Эйнштейна в свете современной на­уки. — Москва: Наука, 1966. — 520 с.

Лосев К.С. Климат: вчера, сегодня … и завт­ра? — Ленинград: Гидрометеоиздат, 1985. — 176 с.

Лычак М.М. Анализ циклических процессов солнечной активности // Проблемы управ­ления и информатики. — 2006. — № 1—2.

   С. 248—259.

Лычак М.М., Василик П.В. Об одном подходе к изучению влияния космических факторов на биосферу Земли // Кибернетика и вычислит. техника. — 2004. — Вып. 144. — С. 43—57.

Личак М.М., Царук Н.П. Тенденцп змш р1вня сонячно! активносп // Наук. в1сп НТУУ «КП1».

   2006. — № 6. — С. 119—124.

Маров М.Я. Планеты Солнечной системы. — Мо­сква: Наука, 1986. — 320 с.

Мерс Х. Т., Шламмингер Л. Движение планет, сол­нечные пятна и климат // Матер. Междунар. симпозиума «Солнечно-земные связи, погода и климат»: Сб. статей. — Москва: Мир, 1982.

   С. 222—235.

Метеорологический ежемесячник СССР. Ч. 1. Ежедневные данные. — 1980—1990. — № 1— 12.

На Марсе — глобальное потепление // Вселен­ная, пространство, время. — 2007. — № 5. — С. 19

Никольский Г. А., Шульц Е.О. Проблесковое спектральное излучение Солнца // Тр. Гос. астроном. ин-та им. П. К. Штернберга. — 2001. — 71. — С. 89—85.

Платон. Собрание сочинений в четырех томах. Т. 3. — Москва: Мысль, 1994. — 656 с.

Прокудина В. С. Приложение метода планетных конфигураций к активным явлениям на Сол­нце // Сообщения ГАИШ. — 1973. — № 181.

   С. 11—52.

Прокудина В. С. Некоторые динамические пара­метры движения планет в цикле солнечной активности // Сообщения ГАИШ. — 1976. — № 196. — С. 45—52.

Рокитянский И.И. Эксперименты с крутильны­ми маятниками и определение гравитацион­ной постоянной С // Геофиз. журн. — 2001.

   23, № 2. — С. 19—30.

Романчук П.Р. Кудря Ю.Н. К вопросу о при­роде северо-южной асимметрии активности Солнца. — Киев, 1974. — 35 с. — (Препр. Аст­роном. обсерватория Киев. гос. ун-та; № 8).

Семенюк В. О. Дещо про хвил1 в рухомих се- редовищах. — Льв1в: Каменяр, 2004. — 76 с.

Сунн В., Яскелл С. Минимум Маундера и пере­менные солнечно-земные связи. — Москва;

Ижевск: Изд. Ин-та компьютерных иссле­дований, 2008. — 336 с.

Четаев Н.Г. Устойчивость движения. Работы по аналитической механике. — Москва: Изд-во АН СССР, 1962. — 535 с.

Чечельницкий А.М. Экстремальность, устойчи­вость, резонансность в астродинамике и кос­монавтике. — Москва: Машиностроение, 1980.

   355 с.

Чижевский А.Л. Космический пульс жизни: Зем­ля в объятьях Солнца. Гелиотараксия. — Моск­ва: Мысль, 1995. — 768 с.

Чижевский А.Л. Об одном виде специфически биоактивного или 2-излучения Солнца // Зем­ля во Вселенной. — Москва: Мысль, 1964. — С. 342—372.

Техническое резюме доклада Межправительст­венной группы экспертов по изменению кли­мата ВМО ЮНЕП. — 2001. — »»».1рсс.сЬ/ рй!/сНта1:е-сЪапде8-2001

Эйгенсон М. С. Очерки физико-географических проявлений солнечной активности. — Львов: Изд. Львов. гос. ун-та. — 1957. — 228 с.

А1Шз М. ЗЬоиЫ Ше ^а»8 о! Сга-уйаЫоп Ъе Ке- сопзШегей? // Аегозрасе Епдтееппд. — 1959.

   9. — Р. 46—55.

А1Шз М. ТЬе А11а18 Е!!ес: апй шу Ехрептеп: тШ Ше Рагасошса1 Репйи1ит 1954—1960 // Керог: !ог ^5А. NоVетЪег 1999. — Ьйр:// »»».аПа18.т!о/аШ:гап8/па8агерог1:.рй!

А1Шз М. ^’Ап^8о:гор^е Йе 1’Езрасе (ТЪе Ашзо^го- ру о! Зрасе). — С1етеп1:-Лид1аг, 1997. — 800 р.

Апйегзоп С.Ы. Nо:е8 оп Ше зипзро: сус1е // Л. СеорЬуз. Кез. — 1954. — 59, № 4. — Р. 455— 461.

СЬагуа{оуа I., НеШа Р. А роззШе го1е о! Ше зо- 1аг тег:1а1 тоЫоп т сИтаЫс сЬапдез // 1пзШ:и- :е о! СеорЪузюз о! Ше АЗСР, Ргадие, СгесЬ Ке- риЪИс. Керог: а: Ше соп!егепсе 331СС. — Оз- 1о. Аидиз: 2008. — 37 р.

1озе Р. Зипз МоЫоп апй ЗипзроЬз // Аз^гопот. Л. — 1965. — 70, № 3. — Р. 193—200.

^а{Ьат К., ^аз^ I. Ш. Сугозсорю Соир1е апй «Та- 1уVе1» ^е Vе1 Меазигетеп^з тайе ап ^^ша (Ре- ги) Йиппд апй агоипй Ше Ыте о! Ше Зо1аг Ес- Ирзе о! Аидиз: 10ш 1980. — 1980. — 14 р. — Шр: //ка:опа.Ъ1од.зте.зк/с/228217/Ако-!гапси2 8ку-есопот-Маипсе-АПа18-8ро8оЪ11-кп2и^о- !у21ке-1.Ыт1

Ма!Ьиге{ Зиг 1а саиве Йе 1а рёпоШсйё Йев ;а- сЬев воЫгев // ^’Ав1;гопот^е. — 1925. — 39.

   Р. 503—515.

МоIсЬапоV А. М. ТЬе Кевопапсе З^гисШге о! Ше Зо1аг Зув^ет. ТЬе 1а» о! р1апе1агу Шв^апсев // 1п1. Л. Зо1аг Зув^ет. — 1968. — 8, 1ввие 1—3. — Р. 203—215.

Мопуата Н. ЗШШев оп Х-адеп1. VII Тте !1ис1и- аЫоп о! Х-Адеп1 // ТЬе ТоЬоки Л. ЕхрептепШ МеШсте. — 1961. — 73, № 2. — Р. 147—158.

5ах Е.Х, А11еп М. 1970 Зо1аг ЕсЦрве ав «Зееп» Ъу а Тогвюп Репйи1ит // РЬув. КеV. — 1971.

   3, № 4. — Р. 823—825.

5скиз{ег А. ТЬе шйиепсе о! Ше р1апе1;в оп Ше !огтаиоп о! Ше випвро1в // Ргос. Коу. Зо. — 1911. — 85. — Р. 309—323.

ТакаШ М. №ег еше пеие Ъ^о1од^всЬ тогквате котропеп1е Йег Зоппеп-в^гаЫипд. Вейгад 2и етег ехрептеМеПеп Сгипй1аде Йег НеИоЪю- 1од^е // АгсЬ. Ме1еого1. СеорЬув. ВюкИта^о! В. — 1941. — 2, № 2. — З. 486—489.

ТакаЪазЫ К. Зо1аг-1;еггев1;па1 ШвШгЪапсев о! Аи- див1 1972. 16. КеМюп Ъе!»ееп Ше во1аг асйуйу апй Ше ийа1 !огсе шс1ивей оп Ше Зип Ъу Ше р1апе; // Л. КасИо Кев. ^аЪ. — 1974. — 106, № 21. — Р. 459—466.

ТгеШз М. Ма^гёев воМгев й’опдше р1апё;апе // С. К. Асай. За. — 1966. — АВ262, № 3. — Р. В221—В224.

Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Добавить комментарий

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.